Последние «белые пятна» скоро исчезнут с географической и политической карт мира. Отправив на 4-километровую глубину батискаф «Мир», наша страна приступила к переделу Арктики, подо льдами которой спрятаны миллионы тонн нефти. Шансы доказать свои права на шельф Северного Ледовитого океана у России есть. Дело за малым — найти средства, придумать технологии и оставить за бортом США, Канаду, Данию и Норвегию.
Российские геологи изучают строение дна Северного Ледовитого океана уже многие годы. На сегодняшний день большинство ученых уверено, что значительная часть российского сектора Арктики не что иное, как продолжение континента. Юридически эту территорию можно считать частью Восточной Сибири. Правда, легитимность своего права на 1,2 млн кв. км арктического шельфа (около 45% площади Северного Ледовитого океана) нашей стране еще нужно доказать. Подобные вопросы рассматривает Комиссия ООН по морскому праву, куда и необходимо подать заявку с обоснованием своих территориальных притязаний. Представить убедительные доказательства чрезвычайно сложно. Конвенция по морскому праву 1982 года предусматривает самые жесткие требования к странам, собирающимся расширить свои шельфовые границы. Наиболее верный способ убедить привередливых международных специалистов — представить исследование, полученное экспериментальным путем в ходе экспедиции. Россия, чтобы доказать свои права на арктический шельф, каждый год снаряжает их в Арктику несколько.
«Депутатский» заплыв
Широкой общественности о шагах российских исследователей по толстому льду Северного полюса практически ничего не известно. Популярность этому вопросу была придана искусственно летом сего года, когда проходила экспедиция «Арктика-2007». Главной целью похода, который наверняка в ближайшие десятилетия приобретет статус легенды, было установить, являются ли подводные хребты Ломоносова и Менделеева геологическим продолжением российского континентального шельфа. Если это будет доказано, то Россия сможет претендовать дополнительно на 1,2 млн кв. км шельфа с крупными запасами углеводородов и возможными месторождениями алмазов, никеля, олова и золота.
Неразведанные запасы углеводородов, залегающие в потенциально российской акватории, оцениваются учеными в 9 — 10 млрд тонн условного топлива. Это астрономические ресурсы. Под «российским» льдом больше нефти, чем в странах ОПЕК, вместе взятых. Только запасы арктической нефти, по данным ООН, превышают 100 млрд тонн. Это в 2,4 раза больше всех ресурсов России. В глубоководной части Северного Ледовитого океана объемы углеводородов, которые могут быть освоены российскими компаниями, сравнимы с ресурсами Объединенных Арабских эмиратов.
Вместе с этим арктический шельф изучен лишь на 8 — 10%. Получив одобрение комиссии ООН, наша страна могла бы улучшить этот показатель, равно как и свой энергетический потенциал. Однако права России на крупную часть арктического «пирога» не бесспорны. На те же месторождения претендуют Канада, Норвегия, Дания и США. Новость об экспедиции «Арктика-2007» они восприняли в штыки. «Арктика — канадская. Это наша страна, наша собственность и наше море», — заявил министр иностранных дел Канады Питер Маккей.
По мнению Алексея Макаркина, замглавы Центра политических технологий, этой экспедицией Россия сама пошла на конфликт с остальным «приарктическим» миром, искусственно придав данному мероприятию политическую окраску. В экспедиции «Арктика-2007» приняли участие 65 ученых во главе с директором ВНИИ «Океангеология» Валерием Каминским. Хотя и этого было бы более чем достаточно, фактически одновременно проводилась еще одна экспедиция, которой руководил вице-спикер Госдумы и президент Ассоциации полярников Артур Чилингаров. Он же совершил первое в истории погружение на дно в районе Северного полюса на глубину около 4 км. Этот факт вызвал настолько бурную реакцию западных политиков, что они забыли и о том, что во время экспедиции ученые собирали пробы грунта и образцы фауны, и что главной целью самого погружения было техническое испытание глубоководных обитаемых аппаратов «Мир-1» и «Мир-2».
Более того, упрекая Россию в попытках «застолбить» за собой Арктику, и американцы, и канадцы не приняли во внимание «коммерческую» сторону экспедиции. Чисто российским (в большей степени «депутатским») являлся экипаж только первого «Мира». На втором аппарате бортнаблюдателями были шведский фармацевтический миллионер и почетный полярник России Фредерик Паулсен и организатор серии экспедиций к земным полюсам австралийский ученый Майк Макдауэлл. Причем Паулсен заплатил за место в капсуле путешественников ни много ни мало . млн. Как ни парадоксально, нашумевшая российская экспедиция состоялась благодаря западным инвестициям. «Несмотря на громкие заявления политических деятелей по поводу установки титанового флага России, в научном мире эту новость восприняли спокойно», — отмечает заместитель директора ВНИИ «Океангеология» Виктор Поселов, который являлся научным руководителем экспедиции «Арктика-2007».
Тем не менее западных недоброжелателей России можно понять. Погружение «Миров» на дно Северного Ледовитого океана решило чуть ли не главную задачу в борьбе за подводные ресурсы — оно подтвердило возможность разработки полезных ископаемых в этом регионе, что является не самым последним камнем преткновения в споре за арктический шельф.
Море по колено
Активный сбор материалов по уточнению внешней границы России наши ученые начали еще десять лет назад. Российский сектор Арктики расположен не только в Северном Ледовитом океане, но и в Охотском и Баренцевом морях. В 1997 году наша страна ратифицировала Конвенцию ООН по морскому праву. Три года спустя организована первая экспедиция на поднятие (геологический термин, аналогичный возвышенности) Менделеева, а еще через год Россия первой из приарктических стран отправила заявку по обоснованию внешней границы континентального шельфа в Комиссию ООН по морскому праву. «Нам ее вернули, потому что научное доказательство оказалась слабое. Никто из ученых не верит, что по одному ведру грязи с Северного полюса можно что-то определить», — вспоминает директор Института Арктики и Антарктики Иван Фролов.
Вместо одобрения комиссия ООН в 2002 году предложила России представить дополнительные геолого-геофизические материалы, обосновывающие природу поднятия Менделеева. «Мы должны были представить доказательства того, что это поднятие и район хребта Ломоносова являются продолжением материковой окраины, то есть имеют структурно-генетическую связь с прилегающим шельфом», — рассказывает Поселов.
В 2005 году экспедиция на научно-исследовательском судне «Академик Федоров» во главе с Каминским при научном руководстве Поселова провела комплексные исследования в районе поднятия Менделеева. А в 2007 году аналогичные исследования были проведены в пределах хребта Ломоносова в зоне сопряжения его с Восточной Сибирью и морем Лаптевых. Экспедиция проходила с мая по конец июня 2007 года на атомоходе «Россия». В 2006 и 2007 годах также проводились экспедиции в Охотском море.
«Исходя из предварительного анализа геолого-геофизических данных, все первичные замечания комиссии мы все же выполнили, — говорит Поселов. — Комплексная интерпретация полученных данных позволила нам получить материалы, доказывающие, что поднятие Менделеева имеет континентальную природу и является естественным продолжением нашего материкового шельфа».
Но комиссии ООН этого недостаточно. Международные функционеры требуют представить результаты прямого наблюдения этих территорий с помощью эхолотов. В общей сложности в Арктике надо изучить 24 000 кв. км. Эти исследования пока не начались. Однако Минобороны России, единственное из государственных ведомств, располагающее необходимой специальной техникой — подводными лодками и батискафами, — обещает провести их в 2008 — 2009 годах. «На сегодняшний день нами получены только геологические доказательства континентальной природы коры хребта Ломоносова и поднятия Менделеева», — заявлял министр природных ресурсов Юрий Трутнев.
По плану Россия должна представить заявку Комиссии по морскому праву в начале 2010 года. Оптимистичные ученые обещают провести исследования дна в более сжатые сроки. Например, Поселов надеется, что комиссия ООН уже успеет рассмотреть нашу заявку до 2010 года. При этом не нужно забывать о том, что другие приарктические государства, за исключением США, уже начали аналогичную работу.
Нефть в решете
Помимо России заявки с обоснованием своих прав на шельф Арктики готовят все приарктические государства, кроме США. В этом году заявку подала Норвегия. «У нас есть договоренность с Норвегией, мы согласовывали эти заявки», — замечает Поселов. Этот вопрос все заинтересованные стороны — Дания, США, Норвегия, Канада и Россия — обсудят в мае 2008 года на конференции в Гренландии.
Способов поделить шельф Северного Ледовитого океана несколько. Первый сценарий, так называемая концепция о полярных секторах, разработан еще в 1920-х годах. Для России это наиболее приемлемый вариант. Принцип деления элементарен. Шельф делится пропорционально границе с Северным полюсом — у кого граница протяженнее, тому и достанется больший кусок «арктического пирога». Как у самой большой страны, у России в этом случае самый крупный сектор — около трети всей площади шельфа Арктики. Хотя мы и не сможет назвать эти территории Россией, однако право осваивать или допускать иностранцев к таким ресурсам сохранится за нашей страной. Тем не менее эксперты считают, что не стоит надеяться на такой результат. «Сегодня нет договора, который закреплял бы секторальную теорию деления Арктики», — говорит ведущий научный сотрудник Института государства и права РАН, доктор юридических наук, профессор Василий Гуцуляк.
Второй вариант развития событий также на руку России. Участники переговоров в Гренландии могут обратиться к Конвенции ООН по морскому праву 1982 года. Согласно конвенции, наша страна сможет расширить границы своей экономической зоны с нынешних 200 до 350 миль континентального шельфа. «Если Россия не сумеет доказать, что хребет Ломоносова является продолжением российского континентального шельфа, то ее позиции будут ослаблены. Тем не менее на континентальный шельф в пределах 350 морских миль мы можем претендовать. Это будет несомненным успехом», — говорит Гуцуляк.
Хотя оба сценария подкреплены документами, пусть даже не первой свежести, против их реализации могут выступить США. Вашингтон до сих пор не ратифицировал Конвенцию по морскому праву. Америку не устраивает, что право разрабатывать месторождения в районе международного дна можно получить, лишь пройдя длительное согласование как с национальными правительствами, так и с ООН. Секторальный раздел еще менее выгоден США. Они имеют право рассчитывать лишь на 10% территорий Арктики (Аляска).
В идеале США предпочли бы разрабатывать арктические месторождения на условиях прямого соглашения с правительством страны, на шельфе которой найдены перспективные участки. В этом случае американцам не придется обсуждать подробности подобных сделок с третьими странами. Поэтому Вашингтон не оставляет надежды пролоббировать вариант разработки арктического шельфа на условиях международного соглашения.
Эффективность такого варианта была доказана договором об Антарктике 1959 года, условия которого безукоризненно соблюдаются всеми 45 государствами, его подписавшими. Правда, тут нужно сделать одну важную оговорку. По причине экологической уязвимости этой части нашей планеты вопрос о добыче углеводородов в Антарктике был заморожен. Другими словами, здесь пока не добыли даже ведра нефти.
Достать до донышка
Доказать свои права на континентальный арктический шельф — это только полдела. Нефтяникам и газовикам придется еще попотеть, чтобы извлечь богатейшие запасы углеводородов в этих провинциях. Даже не учитывая глубоководные части океана, освоение которых начнется не раньше, чем через 30 — 40 лет, у России хватит работы на ныне принадлежащем ей мелководном шельфе, протяженность которого превышает 1000 км. Начальные суммарные ресурсы углеводородов континентального шельфа России превышают 100 млрд тонн условного топлива. Из них около 80% — газ. Основные ресурсы углеводородов (около 70%) сосредоточены в недрах арктических морей — Баренцева, Карского и Печорского. На дне первых двух преобладают газ и конденсат, в Печорском море — нефть. «Пока мы не освоим мелководный шельф, на глубоководье никто не пойдет», — уверен Виктор Поселов.
Преодоление этого пути займет не одно десятилетие. Природные причины, которые сейчас играют на руку России — за счет них мы и собираемся подтвердить легитимность своих прав на арктические ресурсы, — в будущем обещают лишь приносить все новые проблемы. Сложность обстановки добавляет ледовый панцирь, который практически круглый год сковывает поверхность океана, где предстоит добывать сырье. Во время экспедиции «Арктика-2007» скорость дрейфа льда достигала 15 — 16 км в сутки. Технологий добычи, помогающих преодолевать подобные трудности, пока не создано. Тем не менее у зарубежных компаний наработан богатый опыт работы на арктическом шельфе. Например, у британской ВР. С 1987 года она работает на северном шельфе Аляски. Разрабатываемое ВР месторождение Endicott стало первым на арктическом шельфе нефтяным месторождением с непрерывным циклом добычи. Сейчас на нем добывается миллион тонн нефти в год.
Российские компании, которые располагают опытом работы на шельфе, можно пересчитать по пальцам. Так, правление «Газпрома» в сентябре 2005 года одобрило основные положения программы работ по освоению ресурсов углеводородов на шельфе России до 2030 года. Арктические моря рекомендованы программой в качестве объекта первоочередного изучения, подготовки ресурсной базы и формирования новых нефтегазодобывающих районов. Основными проектами «Газпрома» в этом регионе станут Штокмановское и Приразломное месторождения.
Вторым игроком, который также может претендовать на собственную нишу в Арктике, является «Роснефть». «У нас есть технологии и ресурсы. Наша компания — единственная в России, не считая зарубежных фирм, которая обладает большим опытом работы в море», — заявляет представитель «Роснефти» Николай Манвелов. Например, по его словам, практически все крупные месторождения шельфа Вьетнама были открыты при участии «Роснефтефлота». У «Роснефти» также есть корпоративный научно-технический центр, в котором работают специалисты по морскому шельфу.
Помимо госкомпаний добычу на шельфе Арктики мог бы осуществлять ЛУКОЙЛ. Компания практически завершила создание технологической инфраструктуры для транспортировки нефти вблизи этого региона. До конца 2007 года в 22 км от побережья Баренцева моря заработает ледостойкий отгрузочный причал в составе экспортного терминала в поселке Варандей, который будет круглый год транспортировать нефть с месторождений компании. «Безусловно, для нас интересен арктический шельф, но проблема вся в том, что он очень мало изучен и требует, прежде всего, проведения геологоразведочного бурения», — отмечает представитель ЛУКОЙЛа. Компания могла бы проводить в Арктике разведочные работы, но при определенной поддержке со стороны государства. Для осуществления проектов в Арктике ЛУКОЙЛ также не исключает возможности создания консорциумов с государственными «Газпромом» и «Роснефтью».
В свою очередь, госкомпании рассчитывают на помощь иностранцев. «Роснефть» и BP учредили совместное предприятие «Элвари Нефтегаз» (доля россиян — 51%) для проведения геологоразведочных работ на шельфе Сахалина в рамках проектов «Сахалин-4» и «Сахалин-5». Впрочем, по словам президента BP Russia Ричарда Спиза, большинства технологий, необходимых для разработки месторождений «Сахалин-4» и «Сахалин-5» (где «Элвари Нефтегаз» ведет разведочные работы) и круглогодичной добычи сырья, пока попросту не существует. Стационарные сооружения, используемые на других сахалинских проектах, установлены на небольших глубинах. Шельфовые месторождения, которые уже осваиваются по всему миру, расположены гораздо ближе к берегу. Это позволяет соединить морские и береговые сооружения трубопроводами, что снижает трудоемкость и объем инвестиций. «Наши лицензионные участки расположены дальше от берега, на больших глубинах и характеризуются более суровыми ледовыми условиями, чем проекты „Сахалин-1“ и „Сахалин-2“, — отмечает Спиз. — Следовательно, стационарные сооружения должны быть крупнее и выше, что делает разработку технически более сложной и дорогой с учетом ледовых и сейсмических условий. Плавучие сооружения используются в различных регионах мира и представляют собой хорошее решение для морских глубин и сейсмических условий проектов „Сахалин-4“ и „Сахалин-5“. Однако они не подходят для работы в ледовых условиях».
Подледный лов
В Арктике российским компаниям предстоит столкнуться с такими технологическими трудностями, как глубина воды, сейсмические условия, низкие температуры и подвижная ледовая обстановка. Опыта работы в условиях дрейфа ледовых полей у наших нефтяников нет. Внешнее ледовое воздействие существенно влияет на конструкцию плавучих сооружений и систему их крепления. Среди трудностей, связанных с обеспечением круглогодичной работы на месторождении, — организация отгрузки нефти на танкеры, проведение буровых и внутрискваженных работ, реагирование на кризисные ситуации и материально-техническое снабжение. В динамичных ледовых условиях танкеры и вспомогательные суда не могут свободно передвигаться и стоять на месте.
Еще труднее придется буровым судам, которые должны маневрировать и закрепляться на заранее выбранном месте для проведения работ на подводных скважинах. На подготовку большинства технологических решений потребуется 5 — 8 лет. Но даже в этом случае нет полной уверенности, что риски и необходимые затраты будут приемлемыми для шельфа Сахалина. Очевидно, что для освоения арктического шельфа потребуются еще более современные технологии, а их разработка может занять не одно десятилетие.
Бурение одного метра породы на суше требует тонны груза. Сколько понадобится завести оборудования для бурения на глубину 3000 метров, никто даже не прогнозирует. По словам представителя ЛУКОЙЛа, бурение одной морской скважины на Каспии обходится компании примерно в млн. Для среднего месторождения нужно не меньше трех скважин, т. е. 0 млн. Пробурить скважину в обычных условиях стоит не больше . млн.
«Сегодня добыча полезных ископаемых точно может быть рентабельна в Баренцевом и Печорском морях, а что касается глубоководной части — пока технологий нет, добыча нерентабельна», — говорит Поселов. По его словам, если бы наши недропользователи вкладывали больше денег в техническое перевооружение, то мы бы имели возможность самостоятельно создать технологии, необходимые для разработки шельфа Арктики. На сегодняшний день в нашей стране нет производителей, которые могли бы справиться с такой задачей.
Водяное перемирие
«Геологоразведочные работы в России по воспроизводству запасов углеводородного сырья являются недостаточными, — утверждает Ричард Спиз. — В освоенных районах воспроизводство запасов в ближайшие 10 — 15 лет прогнозируется на уровне всего 30 — 40%». Это является прямым следствием недостатка капиталовложений в разведку и технологическое переоснащение отрасли.
При этом нужно учитывать, что в условиях арктических льдов любая предполагаемая сумма инвестиций может значительно вырасти. Существующие проекты освоения шельфовых месторождений — «Сахалин-1» и «Сахалин-2» — ведутся в рамках соглашения о разделе продукции с иностранными партнерами. На новые проекты российские чиновники привлекать зарубежные холдинги не собираются. Госдума уже приняла в первом чтении законопроект об ограничении иностранных инвестиций в стратегические отрасли государства. Шельфовые месторождения — стратегический для России регион по многим показателям. Отбирать компании для освоения этой территории российская власть будет очень тщательно. Создание пула иностранных инвесторов для реализации Штокмана — разработки крупного месторождения в Баренцевом море и строительства газопровода в Европу — было сопряжено с множеством скандалов. «Газпром» сначала выбирал западных партнеров, затем отказывался от их услуг.
Кроме того, в настоящее время «Газпром» и «Роснефть» в значительной мере обеспечены сырьем и не испытывают острой необходимости разрабатывать континентальный арктический шельф. У госкомпаний уже существуют грандиозные проекты по освоению новых месторождений, правда, оперативно реализовать их они не в состоянии. Та же «Роснефть» после покупки активов ЮКОСа только начинает рефинансирование своих долгов, которые превышают млрд.
Западный партнер, обладающий технологиями, средствами и желанием работать на условиях российских корпораций, наверняка потребует четких обоснований своего места в таком проекте — процентного распределения прибыли или сырья, долевого финансирования проекта, разработки «плавающей» сметы расходов. Французская Total и американская ExxonMobil, уже работающие на нашем шельфе, научены горьким опытом, когда российские чиновники сначала предлагают одни условия освоения, а затем переписывают их.
Леонид ХОМЕРИКИ, Николай МАКЕЕВ
Журнал «Компания»
News.mail
